Тоже ничего названьице… И, пожалуй, один из самых циничных фильмов, что я видел. Если не самый циничный.
Мне как-то довелось посмотреть на премьерный его плакат, англицкий. Фамилии именитого режиссера можно и не найти. Зато Тереза Рассел выписана на четверть площади. "Шлюха" - это последнее, что знают о режиссере сегодня. Но при любой другой актрисе период забвения начался бы раньше. И сам фильм не имел бы никакого оправдания.
Я не хочу ничего сказать плохого о нравственных качествах мисс Рассел (или миссис…), но ее стойкая киношная морфология - ШЛЮХА. Она может хоть графиню играть, может даже локтя обнаженного ни разу за сеанс не показать (хотя никогда не отказывается от намного большего) - это никого в заблуждение не введет. Здесь сразу, с первого кадра, с первого взгляда все ясно.
Удивив поклонников нерасселовской "Радугой", режиссер вероятно подумал, что реноме - вещь непраздная. Однако, в 64 темперамент уже не тот. Посему - нечто среднее, компромиссное. Не феерия и не мистерия, но вполне конструктивистски. И главное - никакой академичности.
Жанр - симуляция документального кино, позволивший сохранить коронную манеру режиссера: сдвинуть реальность с привычного места, нарушить ее законы, а уж потом можно вытворять, что угодно.
Ходит по улицам ядреная, аппетитная деваха и в перерывах между трахом и потасовками рассказывает невесть кому (публике) о своей планиде. Цинично, повторяю, но уж никак не расчетливо, ничуть не похоже на модные недавно интервью с проститутками. Может внезапно забыть о клиенте-извращенце и съехать на рассказ об отменных цыплятах, подаваемых в ресторане той гостиницы, где они "встречались". Ей Богу, вспоминаются чаще Гоголь и Джойс, с их универсальностью отражения бытия в тексте, нежели многочисленные фильмы о коллегах Лиз-Рассел. Тем более, что нам не надоедают монологом. Есть еще эстет-сутенер и ему тоже уделяется время у камеры. Каждый о своем, каждому свое - вот в результате и складывается весьма циничная картинка бытия. Та часть его, о которой нам рассказывают, конечно, невидима и незнакома большинству, но она незаметно на него влияет и несколько раз опасно близко подходит к разделяющему их рубежу.
В рассказе о фильме "Проститутка" Боровчика я заметил, что он является предтечей расселовской "Шлюхи". Но Боровчик - романтик, философ, в то время как Рассел - прагматик, шоумен. Как ни крути, а поляк взял нестандартную ситуацию, всплеск высокого в низменной среде - обольстил надеждой, возможностью красивой истории. Что ж - допустимо, но суть дела замутнена. А Рассел стер с объектива традиционную запотелость предшественника в теме (работать-то он начал пораньше) - помечтать можно, но разве что в качестве аутотренинга. Вся эта устоявшаяся система циничных "свое" просто не оставляет пространства для непрагматичных перемещений.
Финал хоть и под жизнеутверждающую музычку - потопала красавица навстречу рассвету, но остались валяться два трупа: клиент и сутенер. Вскоре мусора приедут, ясное дело куда в первую очередь отправятся - вопросы задавать. Так-то…
P.S. А режиссер с актрисой - просто однофамильцы. |
