| |
| 12 (12) |
|---|
Михалков ex machina Фильм "12" вышел в прокат
Приступая к исполнению ответственных обязанностей присяжного заседателя, торжественно клянусь исполнять их честно и беспристрастно, принимать во внимание все рассмотренные в суде доказательства, как уличающие подсудимого, так и оправдывающие его, разрешать уголовное дело по своему внутреннему убеждению и совести, не оправдывая виновного и не осуждая невиновного, как подобает свободному гражданину и справедливому человеку.
Клятва присяжного
Никита Михалков не снимал кино девять лет. Все эти годы мы так часто видели Михалкова-чиновника, Михалкова - общественного деятеля, Михалкова - светского льва, а иногда и Михалкова-актера, что успели подзабыть, что он - прежде всего очень хороший режиссер. И вот наконец он решил напомнить нам о главной своей ипостаси и взялся сразу за две картины. "Утомленные солнцем - 2" еще в работе, а 20 сентября в прокат вышел фильм "12", заявленная тема которого - закон, справедливость и милосердие.
Фильм "12" длится два с половиной часа. Это время заполнено в основном страстными монологами в исполнении прекрасных актеров и интермедиями - сценами чеченской войны и комическими зарисовками восхитительного Александра Адабашьяна, играющего судебного пристава. Несмотря на отдельные погрешности, нестыковки и натянутости, смотрится все это на одном дыхании.
Все уже знают, что этот фильм удостоен специального венецианского льва. Все знают, что он является вольным переложением классической судебной драмы Сидни Люмета 1957 года с Генри Фондой. Все знают, что литературным первоисточником является пьеса Реджинальда Роуза "Двенадцать разгневанных мужчин". И все, наверное, слышали или читали многочисленные интервью самого Михалкова, в которых он говорил, что если пьеса Роуза и фильм Люмета - о торжестве закона, то его фильм - о том, что в России закон без милосердия не действует.
Фабулу фильма тоже уже, наверное, все знают. Закончились судебные слушания по делу об убийстве. Подросток-чеченец, лишившийся на войне семьи, обвиняется в убийстве офицера федеральных войск, который его усыновил. Двенадцать присяжных удаляются для вынесения вердикта. Вердикт должен быть единогласным. Дело кажется совершенно ясным, присяжные спешат проголосовать за обвинение. Но один человек (Сергей Маковецкий) неожиданно голосует против. Он не может объяснить, почему. Ему просто кажется, что "это слишком быстро", что нельзя вот так, на бегу решать судьбу человека. Ведь мальчику грозит пожизненное заключение.
Присяжные начинают разбираться в обстоятельствах дела. Действуют они в строгом соответствии с клятвой присяжных - следуют голосу своей совести и внутренним убеждениям. И совесть и убеждения каждого из них раскрываются в их исповедях друг перед другом.
Перед нами - галерея типов современного российского общества. Перечислять их мы не станем, скажем лишь, что наиболее убедителен Сергей Гармаш ("бомбила", ограниченный и озлобленный на весь свет человек и бытовой ксенофоб). А вот пародия на "демшизу" (Сергей Арцыбашев, чьего героя уже успели уподобить и Егору Гайдару, и Сергею Ковалеву, и даже Валерии Новодворской) вышла ходульной и совершенно неизящной. Юрий Стоянов в роли несимпатичного телепродюсера хорош, но чрезмерное, нарочитое сходство с гендиректором РЕН ТВ Дмитрием Лесневским (говорят, у Михалкова на него зуб) выглядит очевидным перебором. Из Алексея Петренко получился неважный комический старик, и хотя негоже давать мэтрам советы, все же скажем, что или ему, или Михалкову следовало бы проконсультироваться с создателями фильма "Свободное плавание" о том, как "делать" косноязычие.
Есть в фильме еще один образ, поначалу вроде бы незаметный, но потом оказывающийся едва ли не важнейшим в фильме, - герой Алексея Горбунова. Он директор кладбища, который рассказывает, как обирают родственников усопших, и признается, что и он в этом участвует. Но у него есть оправдание: на полученные таким некрасивым путем деньги он построил часовню и школу, и всем плевать, на какие деньги они построены, главное - что они есть. Интересно, кто в этот момент говорит его устами?
Этот же резонер произносит две, пожалуй, ключевые фразы: "Все в обойме" (в смысле, все мы участвуем в круговороте подлостей и равнодушия) и "Не может русский человек по закону жить. Скучно ему. В законе ничего личного нет, а русский человек без личных отношений - пустоцвет".
Сам Михалков играет старшину присяжных - загадочного человека, который на пенсии "акварельки рисует". Но именно ему уготована роль этакого deus ex machina, "бога из машины", который совершает финальный поворот сюжета.
"12", как и всякое большое (не в смысле длительности) произведение, похоже одновременно на много других произведений. Кто-то вспомнил Достоевского (куда же без него, обсуждая судьбы России и русскую идею), кто-то - "Гараж" Эльдара Рязанова (там тоже была этакая модель нашего общества в замкнутом пространстве), кто-то - поэму Александра Блока "Двенадцать" (в фильме тоже есть момент, когда "гуляет ветер, порхает снег"). Михалков, словно ему этого было мало, подпустил туману: фильм начинается и заканчивается цитатами из некоего Б. Тосья о законе и милосердии. Кто это такой - не знает никто, включая "Яндекс" и Google, а Михалков отказался это сообщить. Блоггеры уже спрашивают друг у друга, где можно достать труды этого философа. Спокойно, граждане. Есть подозрение, что Б. Тосья - это мистификация.
Когда мы с друзьями вышли из кино, нам не хотелось обсуждать фильм. Михалков в одном из интервью сказал, что именно этого и добивался. Уж не знаю, хотел ли режиссер вызвать именно те мысли, которые пришли мне в голову. Мне же, среди прочего, подумалось: "Никита Сергеевич, снимайте еще. Только Сибирского цирюльника больше не надо". |
|
|
|
С момента выхода на экраны «Сибирского цирюльника» минуло девять лет. Срок, что и говорить, значительный. С тех пор количество кинотеатров выросло на порядки, блокбастеры собирают десятки миллионов долларов, отечественный кинопром явственно набирает обороты (количество далеко не всегда переходит в качество, но тенденция положительная). За эти девять лет Никита Сергеевич Михалков успел сделать столько, сколько многим не удастся и за всю сознательную жизнь. Не делал он только одного – не снимал кино. А это у него получается лучше всего остального вместе взятого. По большому счёту, у нас есть только два режиссёра, премьеры фильмов которых можно безо всякого преувеличения именовать культурным событием. Первый привычно долго работает над экранизацией братьев Стругацких, второй снял условный римейк «12 разгневанных мужчин» Сидни Люмета, предложив в качестве слогана многозначительное и интригующее «Для всех и про каждого…».
Место действия – спортзал средней школы, где 12-ти присяжным предстоит вынести приговор по делу об убийстве российского офицера в отставке. Обвиняемый – чеченский подросток, усыновленный погибшим. После знакомства с уликами у 11 из 12 присяжных нет никаких сомнений – парень виновен и должен получить пожизненный срок. Но решение должно быть принято единогласно, а потому «сомневающемуся» предлагают высказаться. С каждый новым доводом картина произошедшего начинает меняться, что сказывается и на мнении остальных.
От классической картины Сидни Люмета Михалков берёт лишь сюжетную канву и несколько развенчанных присяжными «улик» обвинения. «12 разгневанных мужчин» по отношению к «12» – необходимый базис, на основе которого режиссёр конструирует собственную надстройку. Фильм Люмета это прежде всего филигранно снятый триллер-детектив, где зритель до последней минуты мечется между взаимоисключающими вердиктами, радуясь в финале верно принятому решению. В фильме Михалкова эта тема вторична. Здесь не так важно, каким будет решение присяжных, куда важнее, что они скажут друг другу во время обсуждения. На фоне проникновенных, блистательно сыгранных монологов 12-ти действующих лиц «юридический» аспект дела теряет свою значимость и значение. Это подтверждает и финальная часть фильма, когда слово берёт председатель присяжных, большую часть времени молчаливо внимающий остальным.
Каждый из присяжных – своеобразный проводник идей, витающих в нашем обществе. Тут и продюсер независимого телеканала (явный намёк на Дмитрия Лесневского), и кавказец-хирург, и учтивый еврей, директор кладбища, артист театра, талантливый физик, таксист, представитель демократических сил (Сергей Арцибашев удивительным образом напоминает здесь Валерию Новодворскую) и т.д. В ходе дискуссии каждый из них обнажает свою суть, точку зрения не только на рассматриваемое дело, но и на множество других вопросов, волнующих любого сознательного гражданина и человека. Отрадно, что Михалков сумел не скатиться в нравоучительный пафос, морализаторство и прочие стенания на тему. Режиссёр лишь предлагает варианты, наделяя своих героев рядом веских «аргументов». Чью сторону примет зритель, решать ему самому...
После девяти лет молчания Никита Михалков снял фильм, главная задача которого – заставить зрителя думать и размышлять. Его «12» – кино-эквивалент серьёзной дискуссии о важном, насущном, и в тоже время очень жизненном. Последние лет пять телевизор учит обратному: развлекаться, гробя лучшие годы в праздности и пошлости (как внутренней, так и внешней). Никита Сергеевич сумел не просто наполнить содержание смыслом, но и упаковать всё это в притягательную с художественной точки зрения форму. Будет ли он услышан основным сегментом зрительской аудитории – ещё вопрос. Что, впрочем, не ставит под сомнение качество проделанной работы. |
|
|
|
О разгневанных мужчинах и раздираемой стране
«Для всех и про каждого» у Михалкова снять свой фильм не получилось. И хотя очень старался, в итоге вышло явно не для всех, но – совершенно точно – про каждого. А главная проблема, наверное, в том, что хронометраж в 150 минут – это своеобразная игра на выбывание, так что уже с первых кадров по темпориту ленты ясно: она точно не для спринтеров. Поэтому рекламный слоган - это не более чем голая теория и настоятельная рекомендация к просмотру. На практике не каждый способен придти, посмотреть и, что самое главное – понять. Кино действительно нужное, и это, пожалуй, его вторая важная проблема.
Третья проблема в том, что любые попытки разбора уместны в том случае, если фильм уже просмотрен, и иначе никак. Основные нарекания – к концовке, а ее выдавать нельзя, но догадливый – да догадается. Хотя, одно ясно совершенно точно и подлежит обязательному разглашению: любые сравнения с оригиналом Сидни Люмета 1957 года неоправданны. У американского классика тут скорее функция идейного вдохновителя, а не источника для заимствования или, что еще хуже – подражания. Не равняют ведь диснеевского Вини Пуха с нашим, вот и Люмета с Михалковым сводить не стоит: разные они.
Сама история в общих чертах большинству знакома: 12 присяжных собираются в спортзале школы, чтобы вынести приговор по делу чеченского подростка, обвиняемого в убийстве своего приемного отца – русского офицера. Казалось бы, доказательства на лицо и исход дела уже определен все, не вдаваясь в суть, готовы вынести обвинительный приговор и разойтись по своим делам. Однако у одного из присяжных закрадываются сомнения, а решение должно быть единогласным. Робкая рука, поднятая героем Сергея Маковецкого – это отправная точка повествования. Оставшийся хронометраж – не констатация виновности/невиновности, как может показаться на первый взгляд, а просто способ. Способ размышления о том, кому, как в извечной некрасовской формуле, на Руси жить хорошо и каково это вообще – быть гражданином России.
Образы 12 присяжных подчеркнуто архетипичны: за каждым из них стоит определенный пласт социальной реальности, и в совокупности они образуют картину современного постсоветского общества со всеми его умонастроениями, проблемами, образом мышления и жизни. Рафинированная интеллигенция в лице ТВ-продюсера (Стоянов), националистически настроенный таксист (Гармаш), грузин, работающий хирургом в Москве (Сергей Газаров), отставной офицер (Михалков), преподаватель (Мадянов), предприниматель (Маковецкий), гастролирующий актер (Ефремов), убежденный демократ (Арцибашев) – все они подобны маленьким мазкам на огромном полотне российской действительности. У каждого из них своя правда и своя неправда, но каждый имеет право на существование. На самом деле, Михалков в одном маленьком спортзале хотел создать условную модель всей России и показать, как одно большое государство живет без единой национальной идеи со всеми вытекающими последствиями и неутешительным диагнозом.
По мере погружения в пучину расследования присяжные начинают проводить ассоциации между фактами убийства и собственными жизнями. Доскональный разбор дела становится причиной длительных монологов о наболевшем и личных трудностях, поочередно возвращая героям человеческий облик и выводя их из состояния безразличия. Отсюда у Михалкова и еще одна прямо вытекающая формула, озвученная героем Алексея Горбунова: в России люди живут не по закону и конституции, а по личному отношению. То бишь, пока не влезешь в собачью шкуру, как это трудно – жить по-собачьи, никогда не поймешь.
Пока присяжные поочередно голосуют за "не виновен", Михалков параллельно в виде флэшбэков разворачивает кадры из прошлого подсудимого, в которых отчетливо всплывают свидетельства убийства. Только дело чеченского мальчика для Михалкова – не сама цель, а просто частный случай человеческой безответственности в государственных масштабах. Убивал/не убивал, осудят/не осудят – все это не суть важно. Куда важнее для Михалкова то, что прогнившая труба провисела в спортзале уже 40 лет, и еще столько же провисит, хотя все ходят мимо и видят. Параллель ясна: в России все всё видят, знают и понимают, только делать никто ничего не хочет – про то и фильм в 150 минут длинной. Для нас это банальность, но у Михалкова – из разряда наболевшего. Таков уж он сам и таков его герой: символ России, которую мы навсегда потеряли, так и не обретя в пределах всего государства.
И воробушек, которому дан выбор – остаться в теплом спортзале или улететь в метель, - тоже символ Родины. Негоже воробьям в спортзалах сидеть, они для них – что клетка для подсудимого, но и в холод улететь – значит погибнуть. Но воробей все равно покидает свое уютное пристанище:это его выбор, и только он за него в ответе. Точно также и мы все в ответе за то, где сейчас находимся сами и где сейчас находится наша страна. Не каждый в отдельности, а все вместе. Потому что – еще одна формула Михалкова – все без исключения в одной обойме. Пафосно, банально и совсем без иронии - но это тоже из разряда наболевшего.
На этом, наверное, стоило бы закончить, но не получается. Эмоциональное впечатление от ленты очень долго держит зрителя в напряжении. Однако после процесса обдумывания обнажаются негативные детали, которые сильно портят общую картину. Вся эта давка на слезу с гуляющими женами, избитыми детьми, криминальными родственниками отдает излишней манипулятивностью. И то, что «русский офицер бывшим…» - уже из разряда комиксового героизма, которому не веришь ни на грамм. Ну не мог Михалков и в конце остаться в тени, не выстрелив нам в лоб финальным нравоучением. Только мы то, чай не в первом классе, и что 224 уже давно знаем. И когда по выходу из кинозала слышишь фразу от взрослой и вроде бы умной женщины "правильное кино, почаще бы молодежи показывали", поражаешься тому, насколько она права в своей неразумности: кино как будто и снято с той целью, чтобы демонстрироваться детям и подросткам, воспитывая в них дух патриотизма, любви к Родине и чести. Только вот дурак если один раз не поймет, ты хоть тресни перед ним, но в итоге все равно ничего не изменится. Так что не стоило Михалкову лезть во всю эту совершенно не-михалковскую кухню: не должно высокое искусство быть способом пропаганды, манипуляции и массовой демонстрации. Поменьше бы социальщины и «злобы дня», и Михалков остался бы тем, кем перестал быть, вдавшись в политику и идеологию: крупным художником в большом кино. |
|
|
|
Ну, кинозритель, запасайся салфетками, платками, полотенцами, тащи тазики – будем смотреть михалковское кино про пробуждение совести. Сага длится два с половиной часа, и никто не уйдёт обиженным – все получат возможность ощутить нашу русскую духовность, глубокую, как Тихий океан. Каждый поймёт, что мы, русские – мы ого-го! Мы, если надо, мы эгегей! Если только уже собрали картошку и не напились с утра в хлам.
Если кто не смотрел ещё фильма, то расскажу вкратце. 12 присяжных заседателей сидят весь фильм в зале заседаний и пытаются вынести решение, виновен или нет обвиняемый. Преступник – чеченский юноша, который убил своего приёмного отца из-за денег. По ходу фильма выясняется, что доводы обвинения некорректные, мотива не было, всё притянуто за уши и т.д. Присяжные убеждаются, что парень невиновен. По ходу каждый из присяжных рассказывает глубоко личную историю с моралью, смысл которой сводится к тому, что надо быть гуманнее и добрее. Мы видим, что у каждого из равнодушных поначалу присяжных есть душа, свой характер, свои убеждения. Просто среда их заела, текучка, а если говорить по-русски – зарабатывание денег. Душа возможна только в некоммерческом времени и пространстве – при социализме, в средневековье или в сказке. Каждый из присяжных, спасибо прекрасным актёрам (Михалков собрал вообще всех лучших) оказывается добрым и честным человеком. Но, в конце концов, в итоге, когда нужно сделать решающее гражданское действие, все присяжные оказываются трусами, кроме, (естественно!) Михалкова, засекреченного офицера-киллера-робингуда.
Вот я думаю – о чём этот фильм? Задаю себе такой бесконечно частный и бесконечно общий вопрос, как на уроках литературы в школе. Попытаюсь ответить, расшифровать послание Михалкова до нас, электората «Единой России», представителей коренной национальности. Конечно, главная мысль Михалкова – что надо быть человечнее, терпимее – и не только господам присяжным заседателям, а всем зрителям кинов Микиты. В принципе, режиссёр поднимает вечную тему, и поднимает правильно. Действительно, судьба чужого человека нам по большому счёту безразлична, а если уж занимает, то чисто по-обывательски. Мы руководствуемся нашими предрассудками и страхами, а не разумом и верой в людей. Раз чеченец, то вполне мог убить. Раз молодой, то вполне мог украсть. Так рассуждает подавляющее большинство людей на лавочках перед подъездами, чего уж тут стесняться. Как художник, Михалков правильно понял тему: показал, как человек, задетый в лучших чувствах, проявляет всё, что составляет истинное содержание его натуры. Стоит также признать, что и форма подачи темы очень выигрышная: эти 12 человек просто вынуждены решать по-совести, иначе не получится. Они заперты в замкнутом пространстве, и вынуждены поневоле вести разговор на серьёзные, проблемные, пусть и неприятные темы. Сюжет прекрасный. Не знаю уж, чья тут больше заслуга: Михалкова, или создателей оригинального фильма 1957 года с Генри Фондой, с которого он полностью передрал сюжет.
Конечно, реальная российская жизнь – это не кино Михалкова. Институт присяжных состоит как раз из обывателей, которые руководствуются всё-таки своими предрассудками. Из пенсионеров и домохозяек, которых ты ни за что не убедишь, что чеченский подросток может быть невиновен. И которые думают, что юридический термин «право» – это антоним «обязанности» как говорил человек-собака П.Шариков, «сейчас каждый имеет своё право». Но это большой разговор – нужны ли вообще присяжные заседатели в России, где хаос в головах - основа общественного порядка. Любой пенсионер стопроцентно пошлёт тунеядца Бродского на 101 километр, а судья хотя бы сухо руководствуется законом. Так что Михалков ставит общую этическую проблему, не предлагая никакого эффективного пути её решения. Он просто с душой взывает «Доколе же, братцы?!», но при этом любуется чертами русского характера, которые как раз и препятствуют установлению в России порядка – т.н. «русской душевностью», сиречь безответственностью.
То, что он снимается в главной роли в собственном фильме, и играет самого положительного и героического, уже никого не удивляет. Все знают, что Михалков клинический мегаломаньяк.
Сам по себе, конечно, фильм интересный и увлекательный, сев смотреть – не оторвёшься. Интересный прежде всего своим психологизмом. Люди заперты в ограниченном пространстве и вынуждены высказывать и отстаивать свои взгляды. Зритель поневоле вовлекается в их полемику. Вообще, это драматургический приём. А самый яркий кинопример – фильм «Гараж» Рязанова, где тоже всё решает актёрское мастерство и умный сюжет. Такому фильму не нужны спецэффекты, такому фильму нужны талантливые актёры. А «Двенадцать» - шедевр актёрской игры, спасибо всем двенадцати звёздам отечественной сцены.
Фильм – несомненное художественное событие 2007 года, как бы лично я не относился к Михалкову, пенсионерам и присяжным заседателям. |
|
|
|
|
