| |
Рецензия на фильм 4 месяца, 3 недели и 2 дня
|
| 4 месяца, 3 недели и 2 дня (4 luni, 3 saptam&226ni si 2 zile) |
|---|
Есть такие фильмы, после которых долго ходишь в шоке, точнее в каком-то оцепенении, заморозившем мысли и чувства. Фильм румынского режиссера Кристиана Мунджу «4 месяца, 3 недели, 2 дня» как раз такой. Он до невозможности реалистичен и, с первого взгляда, прост.
Румыния. 1987 год. Две подруги-студентки собираются делать нелегальный тогда аборт. О последнем всю первую треть фильма только смутно догадываешься, пока девушки скованно и сумбурно собираются непонятно куда в студенческом общежитии. Героини совсем как в жизни, не говорят о том, что страшно, о том, что впереди. Вообще образы героинь — Габиты (Лаура Василиу) и Отилии (Анамария Маринка) — построены на контрасте. Первая — темноволосая, хрупкая, похожая на ребёнка, всё время нервничающая и едва заметно трясущаяся. Вторая — волевая и решительная блондинка, решительная за обоих. Всё та же первая треть, пока Отилия «организовывает» предстоящее, не очень захватывает, то ли из-за обилия называемых марок сигарет, шампуней, дезодорантов, то ли из-за неопределённости и неясности цели происходящего.
Переломный момент — встреча с подпольным доктором Бебе (Влад Иванов). Жёсткий и холодный в противовес всё забывающей Габи он словно олицетворяет окружающую действительность. Здесь отдельное место надо уделить фону. И по времени, и по изображению он схож с балабановским "Грузом 200", только более точен и тонок. И детвора во дворах, и чуть обшарпанные дома захолустного городка, где происходит действие, дорисовывают образ его же депрессивной молодёжи. Краски фильма только тёмные, глубоко зелёные и коричнево-чёрые с противовесом в виде иссиня-белого. Большая часть действия происходит в полумраке, сумерках. Дневные сцены освещены тусклым светом, пробивающимся из-за облаков. И цветовая гамма, и освещение поддерживают идею ночи перед утром, проблем перед радостью. Намекают на то, как изменятся, вырастут в последствии героини. Но вернёмся к действию.
Самые реалистичные и в то же время самые болезненные сцены фильма связаны с врачом. Здесь всё без прикрас: и извиняющиеся, как школьницы, подруги, и нервный выбор, и сам процесс аборта. На последнем эпизоде всё время пытаешься закрыть глаза, отвернуться, не видеть, не знать. Потом, когда Оти уже оставит Габиту ждать окончания, когда снова пойдут картины, рисующие, пускай порой и однобоко, советскую действительность, ты всё ещё будешь сидеть с шершавым комом в горле и чувствовать немотивированный страх. К действительности вернёт трамвай — единственный тёплый и светлый уголок изображаемого мира, в который всё время стремится Оти. Её же изначально кажущийся односторонним образ раскроется с другой стороны. Первоначально он воспринимается лишь как подруга, хорошая подруга, готовая сделать для другой всё. Но потом понимаешь, что всё, что она делает, совершается не для блага ближнего, а для укрепления своих тылов в такой же ситуации. Намёк на возможную беременность Отилии только усиливает накал эмоций при данном раскладе . По возвращении к Габите, выясняется, что всё уже свершилось.
Долгий кадр плода становится второй критической точкой фильма. Долгие кадры и диалоги, как в фильмах 30-х годов, характерная черта данного произведения. Ещё одна — реалистичная съёмка, заслуга оператора Олега Муту. В особенности эта черта проявляется в беге — почти постоянном занятии Отилии — созвучием его ритму тряски объектива. Ещё один эффектный кадр-завершение — сцена в ресторане. Две девушки, друг напротив друга, две противоположности, два отражения друг друга, два одинаково повинных в преступлении человека.
На протяжении всех 100 минут невольно примеряешь на себя образы героинь и зацикливаешься на мысли, что поступил, сказал бы так же. И боишься, дрожишь от шока и мысли, что точно так с тобой. Может, потом. Именно из-за этой правдоподобности фильм удивительно не отпускает до последнего момента и заставляет внимать не моргая, при всей острости, болезненности и тяжести темы. И это было оценено по достоинству — «Золотая пальмовая ветвь» и главный приз Европейской коноакадемии. Более того, данная лента рекомендована к просмотру во французских колледжах, хотя не создавалась и не может быть воспринята нравоучительной или назидательной. Есть такие фильмы, после которых что-то меняется внутри и хочется долго гулять молча, пытаясь уравновесить в себе то, что было до и после. Фильм румынского режиссера Кристиана Мунджу «4 месяца, 3 недели, 2 дня» именно такой. Пульсирующий, бьющий. |
|
|
|
|
